Вновь небеса тоскою полны,
И давит печаль мне на грудь.
И вот за окном я вижу как тени играют,
Но пустынн звёздный путь.
Шорох в тиши, замирание души,
Но лишь кошка играет с лучом
Под окошком...
И стул со сломанной ножкой,
О, как пустынен мой дом.
в вазе букет вновь напомнит мне,
Что сегодня упустил свой я шанс,
Что сегодня был бы наверное счастлив
Может быть в первый раз.
Солнце в окне, граненном стекле украшает
Алым мой дом...
Как же тихо, ни шага ни вздоха не слышно
Ты не взойдешь на порог.
Как воспоминание из прошлой жизни
Ты летишь ко мне в моих мечтах,
Манишь меня, и не дав себя увидеть уходишь...
Можно стать и злее и строже,
Но никому не под силу заставить...позабыть тебя
Хоть ты и отблеск из сна!
Отчаяния вихрь кружится над землей.
Цель жизни лишь заснуть и не проснуться вновь с зарей
Уйти во мрак с тобой.
Я очарован своим сном, но вот увидел я тебя
За своим окном!!!



Огонек

А вы знаете, что где-то
Вдруг качнулся блик,
И угас он навсегда?
А вы даже не заметили,
Не увидели
Как бился он тогда…

Пытаясь разгореться,
И выглянуть из сердца,
Шептал: «люблю»,
А дальше – тишина.

А вы знаете, как холодно
На рассвете
Встречать опять рассвет…
И вопрос опять бессмысленный
Задавать себе,
И знать ответ!



Холод утра, вьюги ветер
Затушили огонек.
Нет его.

А вы знаете, как долго
Сердце помнит
Этот светлый огонек?
И отчаянно так просит
Возвратить
Хоть на денек, хоть на часок!

Меж зимних дней погожих,
Безразличия прохожих
Вновь вернуть…
Вздохнуть хотя бы прошлым!




Прости…

А на асфальт упала слеза
Прожгла насквозь горячий снег
И с безнадежностью смотрели в небеса глаза
ночей и дней стараясь тронуть бег.
На день пришлось сто бед и сто побед
Улыбки блеск, тональный крем со щек...
Словесный хлам - то сон, а может, бред?
И неизвестность...он ведь так далек!
А ведь сегодня утром все было так легко
Все было рядом, и небо чуть синей
И образ, спрятанный в сердечке глубоко
В твоих глазах стоял влюбленней и добрей.
Скажу тебе - прости за этот миг
Быть может где-то на заснеженном шоссе
Простые люди просто могут сердца крик
Без крика громкого превратить в души эссе.
Но вот все ясно - вновь звезды в небесах
Блеснули ярче, ты в глазах а не мечты...
Как сложно выразить простое на словах
За миг молчания душевного прошу тебя - прости.




Стоял на станции.

Стоял на станции – как дух, как ничего,
Не то чтоб в небо, а куда-то вдаль глядел
Прекрасно видный, но ненужный, оттого
Был очевидцем, зрителем, шпионом чьих-то дел.

Вокзал уютен, когда на сердце штиль
Спасибо, Господи, за чай и полчаса,
Чтоб хлам собрать и разом сдать в утиль
И стать добрее, тише, и прозрачней как роса.

За дверью ветер, гам моторов, крик людей,
И мат рабочих, всё ругающих судьбу…
На свете, видимо, уж нет совсем дверей,
Что, приоткрыв, не выдали б мольбу.

А я стою согретый и любим.
За что, понять мне, верно, не дано.
Я сотни раз был хвален и хулим,
Но я люблю…Упрек, хвальба ль – мне все одно.

Над снегом грязным, над маршрутками, такси,
Над городом, над спятившей землей
Живет любовь, что двигает людьми
И просит их сказать: прости, люблю, постой…

Вот все по кругу – домой, горячий чай,
И светит лампа на столе, уютный свет…
Мне то печально, а то радостно – все невзначай
Я не один, хоть никого со мною нет.

Я б научился читать мысли по губам,
И по ресницам, по изгибам теплых рук…
Я б угадал все главное – что в сердце по глазам,
А тишину бы прерывал дыханий звук.

И вот в тиши стараюсь угадать
Сквозь километры, леса, снега, дома
О чем ты думаешь? Как может не хватать
Присутствия знакомых черт в глазах!

А вечером на небе больше звезд.
Проверено! Я столько раз считал!
Темно, дымок над крышей, тишь, мороз,
Тоскливый шепот вдалеке… Тссс… Ты? Узнал!




Слава Богу!

Усталость тушит свет, закрывает окна,
Опускает веки...
На свет, вперед на свет, мотыльком без цели
В дорогу неги.

На запад, на восток, на самый край земли,
На край вселенной.
Где путник одинок, туда, где пыль дорог
Росой нетленной.

Где злоба и добро не слиты во одно,
А небо ясно,
Открыто, и оно прозрачно как стекло,
Светло, прекрасно.

Где мчатся невпопад, и не в строю, не в ряд
С деревьев листья.
Пугливый листопад порыву ветра рад
Как новой мысли.

Чтоб ветер мимо плеч и счастье новых встреч,
Огни на трассах…
Угрюмый взгляд развлечь, гитару уберечь,
Асфальт алмазах.

Подмокший черный хлеб – его вкуснее нет,
Клеенка – крыша.
И звон сухих монет вниманием не задет.
Рассвет – ты слышишь?

Ты видишь – вон луна, и правдой всей полна
Как книга Бога.
Раз-два, и навсегда ушла вся пустота,
Печаль, тревога.

Волнения позади, все есть, лишь разгляди
Чуть-чуть, немного,
Так мало, а гляди – все главное в груди,
И слава Богу…




Город в красных фонарях.

Тот город в красных фонарях,
Который снился мне во сне,
Утоп в сугробах февраля,
Покрылся льдом, прохожих зля…
И вдруг был рад весне!

Очнулся, вздрогнул, зазевал,
Оскалил шифер старых крыш,
И вот, как будто и не спал,
Но как он, видимо, устал
От мерзлых зданий ниш.

Рассвет прохожих разбудил
Капелью по стеклу бренча.
Ломая утренний настил,
Они спешат, и что есть сил
Пытаются не петь, молчат.

А как смолчать, когда вокруг
И самый мелкий ручеек,
И город весь, сдержав испуг,
Сопрано тихий в каждый звук
Вплетает, выдав свой конек.

И город манит как магнит
Районом стареньких домов,
Порой неоновых ланит,
Многоэтажек тесный вид…
И небом, полным облаков.

Тот город в красных фонарях
Так близок сердцу моему!
Хоть видел я его во снах
И он всегда в моих глазах,
Спешу к тебе, а не к нему.




Цветные сны.

Я нарисую рассвет
Когда я буду дома.
Я обрету день за днем
Потерянный рай.
Я закрываю глаза
Приятной истомой.
Вчера был портвейн -
Остался лишь чай!

Я стал слеп и глух
Ко всем извращениям,
Игрушки для малолетних:
Плеть, браслеты, гашиш...
Вечер, рассвет, новый день,
А там - день рождения...
Послушай меня -
Ну почему ты молчишь?!

припев:

Я отдал бы полмира
За этот звонок средь ночи.
Мотыльки погибают
На лампе красиво.
Ты спишь и видишь
(Цветные красивые сны.)-2р.

Я исходил все шоссе
В немом безрассудстве.
Всем улицам города
Знакомы мои башмаки.
Таксисты смотрели мне вслед
Как третейские судии,
Рассвет был в засаде и ждал
Меня у реки.

Пьянь, мат и драки
В центре парка культуры.
Меня ловил меж деревьев
Российский ОМОН
Я был не при чем,
Но, видимо, судьбы
Сошлись в перекрестке, где все,
Где все мы живем!
Пр.
Мечты-скитальцы

Казалось, мир – зеленый
В калейдоскопе сером…
Гармоний вечер строгий
Упал, ломался мелом.
На половицы зноем
Сиянием разноцветным,
Бриллиантовым покроем,
Драгоценным светом белым.
Рассыпалась игрушка
На горсть простых стекляшек…
Как сладких ягод кружка,
Монет, значков и пряжек.
Расставили вы сети –
Поймали в них ворону,
Добыча зла и меди,
Ефрейтора погоны.
Расставили вы сети –
Ловился лебедь белый,
Боялся лебедь плети
И вырвался он в небо.
Жалел погон патронов,
Разбить не смог он тверди,
Зато на пышных кронах
Оставил перья лебедь.
Зеленый, белый, алый…
Три цвета, три стекляшки.
И бродит взгляд усталый
От мины до растяжки.
Роса стоит на почве,
Блестит дорогой влага.
Три рельсины – не много?
Восьмой этаж – не мало.
Как судится, как сложится?
Ответ – в глазах поднятых.
Он в неба отражении,
Он в знаках непонятных.
Он спрятался за облаком,
Он – в детских жмурках-прятках,
Солдатик блещет оловом,
Он – детский смех на Святках.
Иргою-однодневкой –
Наградой диким птицам
Осыпался на древко
Дождем пурпурным к лицам.
Он синий, черный, серый,
Небесно-сине-светлый,
Deep purple, чуть горелый,
Как сажа, снежно-белый.
Ковер, комод, подушка,
Растаял свежий вечер,
Но сказки добрый ветер
Нашептывал на ушко.
Расставили вы сети –
Ловился месяц желтый.
Но нет на свете клети,
С приютом желтым бедрам.
Он жег, как перец красный
И вновь летел на небо,
И добрый, неопасный
Своим хвалился бегом.
Рассвет – цвет апельсина
Укутал месяц в ясли,
И солнце, что в малину
Пыталось мир окрасит.

Поднял осколки мысли –
Песком сухим сквозь пальцы…
Разошлись на сотню жизней
Мои мечты-скитальцы.




Транквилизатором в кровь.

Транквилизатором в кровь
Лампа светит в глаза.
На каждый день одна новь –
Дождь на раме – слеза.
Подушке мятой сырой
Знаком бардак в голове.
Ковер висит на стене,
Тяжелый шепот во сне,
Уборка, завтрак, покой…
Бардак опять на столе,
Холодный пол, суета,
Мурашки, холод – все мне,
Посуда, чай, пустота.
Зеркальный отблеск зрачков,
Желание к облаку взмыть
И в небо темное выть…
А мне посуду всю мыть!
На льдом настланный пол
Робко наступит стопа,
Словно в вену укол,
Как на люстре петля.
Старый стул, старый нож.
Новый день, новый чай…
Непристойности рож
За окном. И печаль.
Сон смыкает глаза,
В темноте крик людей,
Звон машин, тормоза,
Топот, ржание коней…
Лоб коснется венка,
Окунется в эфир.
Боль стрельнет у виска –
Чай по полу разлил!
Нарастает в груди
Напряжение ста вольт,
Сила сотни ампер,
Крик на сто децибел.
Притяжение рук
Сильнее в сотни земли,
Суетных дел тесный круг
Остался где-то вдали.
И запах нежных волос,
И запах нежных духов,
И нежность кожи лица,
И нежных рук нагота…
Была б мечтой для богов,
Но есть на свете она.
Та, что только одна
О, чудо, есть у меня!
И, словно света лучом,
Растянусь до тебя.
И довольным котом
Прикорну у огня.
Огня конфорки плиты,
Где горит цветком газ.
А во сне придешь ты,
Может быть, в этот раз.
Я вплетусь в этот день,
Как ромашки в венок,
Я читать буду тень,
Напрягая зрачок.
Потянусь в горизонт,
Вдруг достану тебя,
И небо сверху как зонт
Укроет плечи любя.
Стану мыслью одной,
Что в твоей голове
Отняла бы покой,
Плела б мечты обо мне.
Но дождик льет за окном,
Я в томлении и жду
Когда в пейзаже пустом
Вновь тебя я найду.




Мысли под облачным небом

Раскроило небо на две части,
Темной кровью мыт северо-восток,
Позади – как кони пегой масти
Облака впряглись везти от крыш дымок.

Ветром сыт, дождем хмелен осенним,
Снегом грет, взращенный мостовой
Мерзлый вечер остудил мои сомнения
В единой истине, МОЕЙ, а не иной.

Это кровь Христову вылили в чернила,
Кистью щедро небо окропив,
И блестят в глазах какой-то тайной силой
Звезды-капли, за все меня простив.

Это я, крадясь домой шатрами,
Прячась в темноте от лиц людей,
Был терзаем желтыми клыками
Древних люциферовых идей.

Звон ударных стал почти что сутью,
Сердца стук подстраивался в такт.
Из разбитой тары липкой ртутью
В снег вливался выброшенный мрак.

Это, заперев засовы, чернокнижник
С раненными дланями один
Смеялся все над мыслью о Всевышнем.
Антипода ж звал – «мой Господин»,

Некогда отверженный любовью,
Грезивший всю жизнь лишь ей одной,
Пренебрегши нитью путеводной,
Тьму, как данность, выбрал Ангел твой!

Тайность и отсутствие свободы,
Лабиринт Схоластики иной –
Все ль равно? Проходят дни и годы
Жизни безрассудной и пустой.

Это я, плененный чьим-то взглядом,
С кем-то очень близким побратим
Шел насквозь, и не остался рядом –
Бег был вновь прельщен и путь сулим.

Венец из лавра или терн жестокий
В храме, словно камень Реандзи,
Напел мой голос, уже не одинокий,
Взяв в «Господи, помилуй» ноты три.

Стал бы кто подсчитывать потери,
Скалиться безумно всем подряд,
Стал бы биться в запертые двери,
Выбрав ту дорогу наугад?

Вот и раскроило скорбно небо,
Принявши покорно все как есть…
Любовался я их скорым бегом,
Облаков-коней не перечесть.